Диплом на звание человека
Та командировка была для Альберта Федоровича очень некстати. Жена с новорожденной дочкой лежала в больнице, и состояние обеих вызывало самые серьезные опасения. Но директор школы Василий Федорович Каравичев настаивал, и Резванцев поехал в Мичуринск. В душе он недоумевал: как это Василий Федорович, такой великолепный психолог и редкой чуткости человек, не видит, не хочет видеть его состояние. Снова вспоминал то, что было связано с директором.
Резванцев учился у него. Каравичев преподавал историю и еще логику, и его уроки были не просто интересными. Они заставляли думать, сопереживать. Многие тогдашние школьники и теперь помнят раздел истории из пятого класса про рабовладельческий строй. Василий Федорович принес на урок картину с изображением сцены продажи рабов. Многие ребята взглянули на нее сначала мельком. Но Василий Федорович предложил всмотреться и даже вслушаться. И в наступившей тишине ребята будто и впрямь услышали испуганный и захлебывающийся плач ребенка, которого работорговцы отрывали от матери, ее душераздирающий крик. Пятиклассники уже знали, что рабов, словно вещи, можно было купить и продать. Но теперь эти строки из учебника словно ожили и потрясли их. В другой раз он шел в класс со словами: "Сегодня мы полетим с вами над Акрополем". И они летели на крыльях воображения и видели то, на что указывал учитель. Альберт Федорович стал математиком. Будучи студентом, проходил практику в родной железнодорожной школе № 85. По окончании же института уехал по направлению на Алтай. А спустя два года получил приглашение на работу, написанное завучем от имени Василия Федоровича.
Каравичев никакие школьные вопросы не решает единолично. Инициатива, правда, чаще всего исходит от него, но он умеет превратить ее в общую. Так было, например, с кабинетной системой обучения. О ней еще только заговорили, а Василий Федорович с группой учителей уже поехал в Тамбов, в школу, которая начала переходить на новую систему. Вернулись с желанием оборудовать классы-кабинеты у себя. И когда другие кирсановские школы тоже начали переходить на кабинетную систему, средняя школа № 85 стала уже базой для заимствования опыта.
Одна из первых она открыла у себя и подготовительный класс для шестилеток. Впрочем, быть первой или одной из первых - ее давняя традиция. И лучшей - тоже.
Нина Андреевна Бурякова, одна из лучших учителей, поступала воспитательницей пришкольного интерната. (Вот еще один объект повседневных забот Василия Федоровича). Он зашел к ней в группу раз-другой. Потом предложил попробовать вести русский язык и литературу в школе. Как-то пришел на урок: "Не волнуйтесь. Я просто поработаю здесь со своими документами". А уходя, сказал: "Хорошо. Совсем хорошо". Это одобрение, тогда, может быть, еще не совсем заслуженное, прибавило Нине Андреевне силы и уверенности. Позднее директор отмечал и ошибки, но больше опять хвалил.
Многие отмечают редкостный для большой школы факт: в ее книге приказов не один десяток лет ни одного об административном взыскании. В устных же и письменных характеристиках лишь превосходные степени оценки достоинств преподавателей - М. Н. Пахомовой, А. М. Белова, 3. Г. Юриной, Ф. В. Щербаковой, Т. К. Ванеевой, В. С. Ромайкиной, супругов Шибанковых, Т. К. Слепцовой, В. И. Плужниковой. Две последние - бывшие выпускницы школы. Вернуться в нее на работу мечтали все годы учебы в педучилище.
Альберт Федорович Резванцев тогда тоже обрадовался приглашению Каравичева. Беспокоился лишь, как будет с работой жене, тоже педагогу. Оказалось, Василий Федорович подумал и об этом. Уже нашел для нее место в другой школе. А потом хлопотал для них о жилье. Эти хлопоты были для Каравичева не новы. Уже не одному работнику помог обзавестись квартирой. А Резванцевым стал помогать строить дом. Договаривался о стройматериалах, находил транспорт. А когда дело дошло до штукатурки, заявился с целой группой учителей. Работали весело, споро. Василии Федорович, как всегда, успевал везде - в шутке и деле.
А потом была та досадная командировка в Мичуринск. Резванцев поехал только потому, что об этом просил Василий Федорович. (Это его особенность - не приказывать, а просить). Каравичев ехал тоже. Будто не замечая расстроенного вида Альберта Федоровича, говорил о разных школьных делах. А в Мичуринске вдруг предложил: "Давайте позвоним в Кирсанов, в больницу". И сам звонил, расспрашивал о состоянии жены, дочки Резванцева. Потом Альберт Федорович узнал: в Мичуринск его Каравичев повез специально, чтобы отвлечь от переживаний. А перед тем направил в больницу кого-то из учителей, достал нужные лекарства.
Иногда Резванцев задумывается, откуда у Василия Федоровича столько добра к людям. И сам предполагает: может, из сиротского детства. С тринадцати лет рос без родителей. Знал нужду. А может, из фронтовых лет? Воевал с декабря 1941-го и до конца войны. Трижды ранен - под Сталинградом, на Курской дуге, близ Полтавы. Был минометчиком и замполитрука, танкодесантником. Видел увечья и смерть. Об одной Василий Федорович часто рассказывает на школьных уроках мужества - о том, как погиб парень, который накануне боя со щемящей грустью признался в том, что еще ни разу не поцеловал девушку. Образ этого совсем юного парня постоянно живет в памяти Василия Федоровича, порой заслоняя дымные развалены домов, искореженные переправы. Самому старшему сержанту Каравичеву однажды выпала на войне большая радость. Неожиданно встретил под Тулой родного брата и дальше воевал вместе с ним. День Победы он встретил в Германии, побывал в Берлине, расписался на рейхстаге.
Домой, где никто не ждал его (некому было ждать), принес орден Красной Звезды, медали "За оборону Сталинграда", "3а боевые заслуги", "За победу над Германией". За годы работы в школе (только в железнодорожной около тридцати лет, из них двадцать три - директором), у Василия Федоровича прибавились к фронтовым трудовые награды - орден Трудового Красного Знамени, медаль "За доблестный труд". Получил звания заслуженного учителя РСФСР, отличника социалистического соревнования железнодорожного транспорта, Почетную грамоту Министерства путей сообщения, много других грамот, премий, благодарностей.
Одной из них, не совсем официальной, Василий Федорович дорожит особо. Эта благодарность изложена в письме директора школы-интерната совхоза "Виктория" Тамбовского района. Туда Каравичев приезжал как депутат областного Совета. Это звание он носит с 1973 года, четыре созыва подряд. Возглавляет постоянную комиссию по народному образованию, побывал во многих школах области. Для одной из инжавинских добился средств на постройку домов для учителей. В уваровских вникал в постановку трудового обучения школьников. А в Тамбовском районе проверял готовность к учебному году школ-интернатов. Вот тогда-то побывал в совхозе "Виктория", помог его интернату решить проблему со штатом ночных нянь.
Часто коллеги Василия Федоровича удивляются: где берет он на все время? И вспоминают новые детали. Вот он по-отцовски опекает осиротевшего Володю Дубовицкого, жившего в интернате. Теперь тот офицер. Пишет и заезжает к Василию Федоровичу. Вот приезжают в гости его собственные сыновья - Олег, научный сотрудник Московского института ядерных исследований, и Михаил, студент Московского госуниверситета. Оба закончили среднюю школу с золотыми медалями. Еще картины. Василий Федорович организует очередную поездку в театры Москвы и Ленинграда. Заранее закупает билеты, договаривается о жилье, о питании. Трогательно заботится и о том, чтобы всем было удобно в вагоне. А вот Василий Федорович пляшет на школьном "огоньке" так задорно, что нельзя устоять, не выйти в круг.
В годы, когда большая часть учительства была заражена школьными спектаклями, драмколлектив средней школы № 85 считался лучшим. Он поставил много пьес, в том числе несколько крупных. Василий Федорович играл в них, как правило, ведущие роли. Ведущую роль сыграл он и в пьесе "Диплом на звание человека". Ее главный герой обладал лучшими человеческими качествами. Теми самыми, которыми обладает сам Василий Федорович. За которые его коллеги, друзья, знакомые давно могли бы подписать ему диплом на звание человека.
Май, 1982 г.
© Е.С. Уривская. Голову в почтении склоняя... Кирсанов, 2001 г.